Каве и раньше приходилось забывать ключи дома.

Вообще он привык к «ненормированному рабочему дню» - литры чая на травах, куча работы до мозолей на пальцах от карандаша, кронциркуля и множества угольников. Он не ложился спать до тех пор, пока не был удовлетворен. В противном случае лист рвался в мелкие клочки, а работа начиналась с самого нуля. Бывало и такое, что он засыпал над собственным чертежом, а просыпался от того, что не слишком удобно расположенное окно в его комнате пропускало слишком много солнечного света и шума с большой улицы от коробейников, что шли на базарную площадь.

Каве и раньше приходилось забывать ключи дома.

И все потому, что каждое утро в доме, где он был вынужден был жить, начиналось практически одинаково. Интеллигентные, образованные люди, лучшие выпускники своих даршанов, вместо того, чтобы проснуться, позавтракать, выпить чай и поговорить на какие-то умные и отстраненные темы, ссорились буквально по мелочам. Вернее, Аль Хайтам только и делал, что выводил его из себя!

Каве не любил место, где был вынужден жить из-за своих долгов, но старался сделать это жилище достойным и довести его до состояния обитаемого. В его старом доме, который он был вынужден отдать за долги, даже незначительные соринки пыли лежали идеально, не выбиваясь из общего интерьера. Каве гордился своим домом, как и наличием вкуса, чего не скажешь о его соседе, который готов был тащить в дом любую безвкусицу лишь потому, что она ему понравилась, а он мог себе позволить выложить баснословную сумму за эту дрянь. И это не считая книг, которых в доме было больше, чем книжных шкафов. Книги лежали, как несчастные пылесборники буквально везде, нарушая весь тот баланс идеальной красоты и чистоты, которые Каве искренне пытался создавать – маленькая скромная плата за проживание. Да, он без намеков сам взялся поддерживать порядок в доме, понимая, что, если не он, то Аль Хайтам зарастет пылью, сидя в кресле с очередной какой-то до ужаса древней книгой.

Каве и раньше забывал ключи, но в этот раз все пошло наперекосяк. Все началось с того, что его отослали – да-да именно отослали! – в пустыню. Конечно он сам бросился с энтузиазмом в пески, перехватив якобы очень значимый проект у своего оппонента. Каве не нужны были древние книжки, чтобы знать, каким масштабным произведением архитектурной мысли были водозаборники в пустыне сотни лет назад. Жителей Сумеру мало интересовала пустыня, как и акведуки, что раньше, словно артерии тех мест, пересекали земли Алого Короля, снабжая города драгоценной водой. Сумерцы жили за стеной в уюте, зелени и с большим достатком воды. Так что только такой архитектор, как Каве, мог знать цену как акведукам, так и идее их восстановить.

Только то, что его обманули, Каве понял не сразу. Поездка сразу же не задалась. Он так рьяно собирался в путь, что закрыл глаза на всякие мелочи, которые начались с финансирования и закончились тем, что его сопровождали какие-то несговорчивые типы из пустынников. С ним также поехали несколько юных дарований его даршана и… все? Каве сначала обрадовался, что никто не перейдет ему дорогу, не уведет проект. Но, после нескольких дней плутания по пустыне с картами, которые ему всучили мудрецы, в светлую голову светоча Кшахревара начали закрадываться сомнения. Добиться хоть какой-то информации от сопровождавших его пустынников он не мог, поэтому, просто развернул всю эту бесполезную экспедицию назад.

И вот, пока он блуждал по пустыне в поисках одной из самых грандиозных своих работ, в Академии произошел переворот. Разговорить Аль Хайтама было настолько же сложно, как вытащить вьючного яка из оазиса, в котором тот дорвался до орехов аджиленах. А еще он ехидно посоветовал ему узнать новости у других! Академия вообще по мнению Каве была хуже базарной площади, потому что слухи ходили самые разные – от самых жутких до самых абсурдных. Кто-то говорил даже о том, что Аль Хайтам специально устроил бунт, чтобы захватить власть в Академии – не зря же он сейчас исполняющий обязанности Верховного Мудреца. Вспоминая о своем соседе и его характере, Каве отнес эту сплетню к абсурдным, хотя, конечно, Хайтаму повезло попасть в милость к Архонту, раз ему дали такое место.

Пару дней Каве ходил мрачнее тучи – ему не нравилось то, что он еще оставался в полном неведении – Акаша была отключена, поэтому там новостей не узнать, а сплетни оставались сплетнями. Так что этим утром он снова вышел из дома, не желая даже говорить о чем-то с Аль Хайтамом, демонстративно хлопнув дверью. Ключ он попытался найти перед выходом – на столе, на тумбочке, даже под диваном – но тот бесследно пропал. Плюнув на поиски, Каве отправился в Академию, памятуя о том, что его сосед все равно жил по расписанию – вставал в одно время, работал в Академии и всегда возвращался домой намного раньше. Каве и раньше забывал ключи, но все равно попадал в дом, правда, выслушивал нотации по поводу того, что он безответственный.

Только вот в этот раз, вернувшись домой после посиделки в таверне с одним из своих знакомых, Каве, после продолжительного стояния под дверью, понял, что дом был пуст. Солнце еще не село, а он, стоявший под дверью дома без пяти минут Верховного Мудреца, стал вызывать подозрения даже у стражи, что изредка патрулировала эту улицы. Несмотря на то, что во время ссор Аль Хайтам убеждал его о том, что о их временном сожительстве знает уже половина Сумеру, Каве решил не искушать судьбу и направился к лотку с фруктами. После пары бокалов вина желудок бунтовал и требовал ужина, так что пришлось порыться в карманах и купить себе персиков.

Возможно, из-за нового поста Аль Хайтам теперь задерживается на работе, предположил Каве, заняв наблюдательный пост на одной из лавочек, с которой открывался хороший вид на дом. Но время шло, фрукты были съедены, а у двери так и не появился его сосед по дому. В Сумеру темнело очень резко. Также быстро вместе с сумраком откуда-то со стороны пустыни приходил холодный воздух. Стена защищала леса Дхармы от безжалостных самумов, но не останавливала их полностью.

Оставаться на лавочке уже было бессмысленно. Он итак был похож на бродягу, ошиваясь столь долгое время в одном месте, для вида поедая фрукты, от которых желудок урчал, как недовольный як. Конечно, кто-то назвал бы это ребячеством, но Каве забрался повыше на широкую ветвь дерева прям над самым домом, спрятавшись в листве. Еще немного такого вечернего сычевания на лавочке, и к нему точно подойдет стража, начнёт задавать неудобные вопросы, на которые отвечать ему точно не хотелось.

Хайтам появился как раз в тот момент, когда Каве надоело считать листву на ветке, а сам он смирился, что проведет эту ночь на улице. В голову закралась мысль, что Аль Хайтам опять куда-то уехал, а он сам был виноват в том, что не нашел своих ключей утром. Еще можно было попросить ночлег в таверне, подумал он, уныло прикидывая, сколько у него в кармане было моры на данный момент.

Каве спрыгнул с дерева, буквально свалившись под порог дома, перехватив двери, чтобы они не закрылись перед его носом, а потом демонстративно протиснулся внутрь, потеснив самого Хайтама в дверном проеме. Его взгляд упал на увесистую связку ключей, которая болталась в замочной скважине, где он увидел свой любимый брелок.

- А тебе обязательно было забирать с собой и мои ключи? И это после всего того, что я делаю для тебя в этом доме!

Вносу неприятно засвербело, Каве громко чихнул, понимая, что сидение на дереве под холодными ветром не принесло ему здоровья. Он поспешил закрыть за Аль Хайтамом дверь, чтобы никто из соседей не стал свидетелем скандала. Каве кипел от злости. Он репетировал всю сцену, сидя на дереве, но сейчас от возмущения растерял по пути с ветки на землю все слова гнева и обиды. Ладно бы, если он сам забыл ключи дома, но ведь этот невыносимый «мудрец» просто из забрал!

- Ты ведь специально это сделал, да?